Запутанная история крупнейшей аварии в истории атомной энергетики. Еще одна смерть от «отдаленных последствий облучения» - почему Виктор Григорьевич Смагин решил покончить с собой в возрасте 75 лет.

Виктор Смагин, один из сотрудников Чернобыльской АС. Закончив МГТУ им. Н.Э. Баумана по специальности инженер – ядерщик, попал по распределению в Припять где и случилась катастрофа, изменившая всю его дальнейшую жизнь. В ночь аварии Виктор Григорьевич находился дома, и узнал о случившейся трагедии лишь на следующий день, утром 26 апреля 1986 года.

Сегодня в открытых источниках можно найти довольно противоречивую информацию и о причинах аварии, и о последующих событиях. Административный состав станции дает одни объяснения, рядовые сотрудники – другие, жители города – третьи. Техногенное бедствие такого масштаба все эти годы вызывало бурю обсуждений и споров общественности. Как вспоминал сам Виктор Смагин, утром, выйдя на балкон своей квартиры, находящейся на 14 этаже, он увидел разрушенный центральный зал 4-го энергоблока станции.

В 8:00 утра инженер уже был на месте, и получил задание – подать воду в реактор, необходимую для постоянного охлаждения ядерного топлива, находящегося внутри конструкции.Никто из сотрудников в тот момент еще не понимал масштаб произошедшего. Инженерный состав вошел на объект, рядовых сотрудников к этой задаче привлекать не стали. Виктор Григорьевич, будучи начальником смены, осмотрел территорию и увидел куски графитовой кладки. Все стало ясно, задание, данное штабом, он уже не выполнит – подавать воду больше некуда, реактор разрушен.

В истории Чернобыльской трагедии много белых пятен. После произошедшего во всем обвинили персонал, сославшись на его некомпетентность, действия не по инструкции и ошибки. Но обвинения прозвучали позже, уже во время судебного процесса над сотрудниками станции. В самой же критической ситуации люди, ликвидировавшие последствия аварии, обладали невероятным героизмом и самообладанием. Прибывшая техника и пожарные расчеты боролись с огнем снаружи строения, но внутрь их не пускали. Внутри здания слажено действовал персонал станции. Нельзя было допустить более страшных последствий, ведь в машинном зале находилось большое количество горючих материалов: несколько десятков тонн машинного масла в турбинах реактора, и водород - в генераторах. Не поддаваясь паники, как вспоминал начальник смены, каждый просто выполнял свою работу.

«Персонал тушил пожар и сливал масло в подземные емкости, электрики во главе с заместителем начальника электроцеха Лелеченко стравливали водород. В ту ночь на станции проводили испытания, так называемого, блока выбега. Поэтому во время взрыва на блочном щите находилось руководство станции, эти люди тоже участвовали в ликвидации.

Один из них, заместитель Чернобыльского пусконаладочного предприятия Петр Паламарчук, после аварии побежал на верхние этажи искать своего подчиненного, который следил за установленными на время испытаний приборами.

Оказалось, что парня обварил пар температурой 280 градусов из разорвавшегося над ним трубопровода. Паламарчук вынес его оттуда на своих плечах. У него на спине до сих пор остались радиационные ожоги.»

Самоотверженность ликвидаторов аварии вызывает глубокое уважение, ведь все понимали, чем грозит нахождение рядом с разрушенным реактором. Многие из них получили смертельную дозу радиации и впоследствии умерли в больнице. По официальным данным в течение первых трех месяцев после аварии погиб 31 человек, еще 19 умерли в период с 1987-2004 от прямых последствий облучения. А 134 человека из числа ликвидаторов перенесли острую лучевую болезнь разной степени тяжести. В их числе оказался и сам Виктор Смагин. Инженер-ядерщик многие годы проходил лечение, перенес 7 операций, ежегодно посещал специализированные санатории и стационары, но болезнь не отступала. Кроме того, сложности возникали и с работой.

«Эта авария, конечно, всем судьбу сломала. Я, например, по специальности инженер-ядерщик, окончил „Бауманку“, распределился в Припять. Мое место работы — атомная электростанция. Но после того как я перенес лучевую болезнь, получил клеймо на всю жизнь — запрет работы в зонах ионизирующего излучения, запрет работы в ночное время, запрет командировок и еще масса ограничений. Кому нужны такие работники? Я, конечно, продолжил работать в области энергетики, но уже на административных должностях в министерстве».

Обнаружив незадолго до смерти новое образования на теле, мужчина сдался окончательно, как он напишет в своей предсмертной записке:

«Сегодня подтвердилась новая опухоль, таким образом, во мне сидят еще минимум четыре опухоли, — написал он. — Лечить их нереально, да и силенок у меня не хватит на их лечение. Прошу меня простить за мой уход. Большое спасибо за совместно прожитые годы. Это было счастьем. Прошу прощения!»

Иногда судьба готовит человеку сложные испытания, а порой в них оказываются вовлечены целые города или даже народы. Ликвидаторы Чернобыльской аварии – не исключение. Жизнь каждого из них круто изменилась после случившегося, как и жизни жителей Припяти, и всех, кого так или иначе затронули последствия этого взрыва. Кто-то оказался на скамье подсудимых, кому-то пришлось покинуть родной дом, а чья-то жизнь вовсе оборвалась на середине.

Главное, что стоит извлечь из этой трагедии будущим поколениям – понимание серьезности и опасности последствий использования атомной энергии, и аккуратное отношение к подобного рода ресурсам, используемым человеком.

А чтобы передать потомкам не только ценные знания и опыт, но и свою историю – воспользуйтесь сервисом сохранения воспоминаний – IWARY. Ведь история жизни каждого человека уникальна, и чем лучше мы владеем историей своих предков, тем, возможно, лучше будем понимать себя.

* Факты, события и иная информация, использованная в статьях, собрана из открытых источников сети интернет, и не несет в себе личную позицию автора, или уникальную информацию, полученную от первого лица, а является лишь интерпретацией заявлений различных медиа источников.